В заголовок этого размышления не случайно вынесена строка из произведения Осипа Мандельштама. Написанное им еще в 1908 году, оно так глубоко характеризует не просто манеру письма русских поэтов-классиков и современников, но и саму душу нашего народа в целом: «А русскому стиху так свойственно величье, где вешний поцелуй и щебетанье птичье!».

С раннего детства мы просыпались под мамины «утренние» стихи и потешки и засыпали под немудреные детские колыбельные. Чуть постарше мы уже сами наизусть рассказывали про нашу Таню, матросскую шапку и мишку с оторванной лапой, делая очень «грамотный» вид и перелистывая страницы книги, словно, действительно, уже умея читать. Так в семье, а затем уж и в школе, постепенно учили понимать величие поэзии, отражающей эпохи развития Государства Российского, как бы оно ни называлось.
С каждым годом своей жизни мы поднимались еще на одну ступень поэтического Олимпа, открывая для себя все новые имена и новые произведения. Поэзия сопровождает нас по жизни до самого последнего дня: в радости ли, в ненастье, хотим мы того или нет. Стихи и поэ­мы, действительно, будят в нас «души прекрасные порывы» и заставляют по-новому взглянуть на то, как мы живем, и на тех, кто нас окружает. Вот несколько таких миниатюр, главными героями в которых стали самобытные успенские поэты и их произведения.

О памяти и силе жизни

— Мама, — сказала мне как-то апрельским вечером младшенькая, — нам на литературу завтра нужно принести рассказ о каком-нибудь военном стихотворении нашего кубанского автора. Сказали, чтобы было не очень большое (учительница хочет весь класс послушать). Помогай!
Я даже не раздумывала — после такого «предисловия» в голове сразу же всплыли пронзительные строки, написанные нашим успенским поэтом Василием Петровичем Горшениным:
Перед атакою ночной
Твои я письма сжег,
Чтоб враг поганою рукой
Коснуться их не смог.
Пришел с победою домой
И стал совсем седым:
Окутал голову мою
Сгоревших писем дым.

[toggle title=»Всемирный день поэзии» state=»close» ]Всемирный день поэзии ежегодно отмечается 21 марта. Впервые с инициативой учреждения праздника выступила американская поэтесса Теса Уэбб еще в середине 30-х годов XX-го века. Она предложила отмечать Международный день поэзии 15 октября, в честь даты рождения знаменитого поэта и философа Вергилия. Ее предложение нашло положительный отклик в сердцах многих людей: к 1951 году 15-го октября Национальный день поэзии неофициально праздновали не только в 38 штатах США, но и в европейских странах. Но только 15 ноября 1999 года ЮНЕСКО на 30-й конференции приняла резолюцию об учреждении международного дня, который должен был «вдохнуть вторую жизнь» в мировое поэтическое движение. В первый раз праздник отмечали 21 марта 2000 года в Париже, где находится штаб-квартира ЮНЕСКО. Главной целью Международного дня поэзии было подчеркнуть то величайшее значение, которое играет литература в культурной жизни современного общества, объе­динить поэтов всего мира и дать им право и возможность заявить о себе.[/toggle]
Уроженец Дона, Василий Петрович перед вой­ной окончил семилетку и художественную школу. Служил в отдельном парашютном разведывательном батальоне, был ранен. После Великой Отечественной работал в Грузии, на Дону и Кубани художником-оформителем, сотрудничал с местными газетами.
Сейчас уже трудно сказать, когда он начал писать —
эти даты память не сохранила, но некоторые его стихи в свое время были опубликованы в «толстых» журналах: «Смена», «Аврора», «Дон», в различных альманахах, в республиканских и региональных газетах. А в одном из литературных конкурсов газеты «Красное знамя» наш земляк занял второе мес­то.
В памяти Василий Пет­рович остался человеком удивительной скромности и щедрости (не только душевной). Занимаясь живописью, он не гнался за легким рублем, хотя и приходилось жить, получая только пенсию, — у многих успенцев в семьях и сейчас хранятся картины, подаренные Василием Петровичем. Для сюжета он выбирал, как правило, природу ставшей ему родной Кубани или морскую тему.
Вот обо всем этом и рассказала моя дочь на уроке, а потом прочитала и приведенное выше стихо­творение В.П.Горшенина. «Мама, — с непередаваемыми нотками в голосе рассказывала она вечером, — у нас плакали почти все в классе. А Никаноровна сказала: «Вдумайтесь, ребята: всего восемь строк, а какова их сила! Так написать мог только человек, не раз смотревший смерти в лицо и любивший жизнь». У меня потом многие переписали эти стихи…».

О военном детстве
и спасительной тыкве

Самобытного поэта из Марьино Георгия Александровича Золотова представлять землякам нет нужды. С его творчеством жители Успенского района хорошо знакомы по публикациям в «Рассвете», по литературным вечерам и его встречам с учащейся молодежью муниципалитета. И аудитория любого возраста так же замирает в благоговейном трепете, вслушиваясь в слова признательности Родине и родителям, вместе с поэтом переживая горечь военного детства и ранних недетских потерь.
Мне, как читателю, особенно близко его «Воспоминание о детстве». Помните?
Прошедшей жизни дни
перебирая,
На склоне лет я часто вижу
сны:
Еще я мал…
И мама молодая…
И папа жив… И нет еще
войны…
А вот поэтесса из Веселого Таисия Николаевна Меркулова говорит о том, что из всех произведений Г.А.Золотова ей особенно близка «Баллада о тыкве».
— Уже с эпиграфа, взятого Георгием Александровичем из услышанного разговора («Тыква —
это свинячья еда»), пони­маешь, что баллада разбередит тебе душу, — говорит Т.Н.Меркулова, — но все равно ты дослушаешь ее до конца. И тогда перед глазами встает реальная картинка из твоего послевоенного детства, ощущения тех лет, самым пронзительным из которых было, наверное, чувство голода — с ним мы жили «сроднившись». Супруг говорит мне, что я настоя­щего голода еще не знала (а современные дети —
тем более: и слава Богу за это!), ведь родилась в сорок восьмом. Но все равно годы были неурожайные… Хорошо помню, как наша соседка разрубит невзрачную тыкву, протомит ее в чугунке на летней печке, — и эти кусочки были слаще мармелада!
«Балладой о тыкве» попал Георгий Александрович «в десятку»: не одного человека спасла она от голода. И мы, ребятня того времени, все, как и он, готовы поклониться до земли этой тыкве. Дорогого стоит это стихотворение, так проникновенно, ясно и просто написал наш земляк о том времени! Это мог сделать только человек, переживший все невзгоды вместе со страной:
Мы знали ужасы тех лет
Не по кино и не по книжке.
Сиротской жизни горький
хлеб
Познали мы
не понаслышке, —
под этими строками подпишутся сейчас все «дети войны» и голодного послевоенного времени.

О вечных духовных ценностях

Так уж прописано Жизнью, что каждый поэт откликается «обнаженными нервами души» на события, происходящие вокруг нас. И отклик этот выплескивается на бумагу новыми произведениями. Одно из них мы услышали четыре года назад в Краснодаре на митинге, проходившем в Чистяковой роще в поддержку российской духовности. Так зарождалось в нашем крае движение «За веру, Кубань и Отечество!». Так откликались на него самобытные поэты.
Тогда среди участников митинга и выступавших на нем были не только многочисленные делегации из всех муниципалитетов Кубани, но и гости нашего региона. И до слез растрогало «заочное» выступ­ление Таисии Николаев­ны Меркуловой, стихотворение которой зачитали представители Успенского района. То была не только моя реакция — человека, знакомого с поэтессой, но и людей из других городов и районов, находившихся рядом (в основном — молодежи).
— Неужели так можно писать? — спросила одна из девушек подругу. — Дай мне платок, у меня слезы текут и мороз по коже.
«Здравствуйте, «рассветовцы», — писала в те дни в редакцию Т.Н.Меркулова. — Прочитала воззвание ко всем доб­рым людям об участии в митинге в Чистяковой роще, что состоится в субботу в Краснодаре. К сожалению, по состоянию здоровья не смогу туда поехать, а так бы обязательно вышла на сцену и прочитала бы свои стихи. Эти строки — мой ответ на выходку зверья, по-другому эту нечисть назвать нельзя, а сказать, что они — женщины — осквернить это слово.
Мечется нечисть,
как вихрь бесноватый,
Жизни бурлящей
качая баркас,
И с укоризной на нас,
виноватых,
Смотрит Святая Мария
в слезах.
И холодеет душа
в те минуты,
И причитает, как раненый
зверь.
Раньше сирот отдавали
в приюты,
Подло малюток бросают
теперь.
И от Москвы до холодной
Аляски
Мир содрогнулся, застыл
неспроста.
Как изгалялось зверье
в дикой пляске
Перед невиданной мукой
Христа…
И обнажилась глубокою
раной
Память священная, ранив
сердца —
Боль ветерана из Красной
Поляны,
Став продолжением боли
Христа.»
…Вот так встречаются в жизни поколения и ведут нескончаемый стихотворный диалог. Одни — написав проникновенные строки. Другие — услышав их и прочитав другим. И в этих виртуальных и настоящих встречах — великий жизненный смысл и сохранение национальных традиций.
С.УСОВА.

от admin

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.