Когда просила свою коллегу — главного редактора районной газеты «Призыв» Крымского района Краснодарского края Нину Козачек опубликовать материал-расследование о нашем земляке, летчике-асе из села Маламино Федоре Свеженцеве, который в годы Великой Отечественной воевал всего 17 дней, однако уже был признан легендой среди истребителей, и погиб в небе Кубани над «Голубой линией», совершив таран самолета противника, то была уверена, что откликнутся бывшие жители хутора Шибик-2, где он был захоронен, точно знавшие, где могила героя-летчика. Материал в «Призыве» опубликовали 24 октября 2017 г. (еще раз — огромное спасибо говорю Нине Козачек!), и уже через два дня в крымской редакции раздался телефонный звонок от Валентины Николаевны Капитоновой. О чем шла речь, как развивались события дальше — читайте в материале корреспондента «Призыва» Татьяны КАЙНАРА.

«Публикация в одном из предыдущих выпусков газеты «Призыв» о военном летчике Федоре Свеженцеве, героически погибшем в 1943 году в небе над «Голубой линией», нашла отклик в сердцах многих наших читателей. Не прошло и двух дней
с момента выхода номера, как в редакции раздался телефонный звонок, и на другом конце провода произнесли: «Кажется, я знаю, где похоронен этот герой…». Звонила жительница Крымского района Валентина Капитонова…
Гравийная дорога, рассекающая уже готовые к зиме поля, вильнула в последний раз и вдруг оборвалась
у самой кромки леса. Дальше — только пешком. Переобув­шись в резиновые сапоги да прихватив с собой необходимые инструменты, мы неспешно пошли по мягкой и сырой после прошедшего дождя земле. Вместе с Валентиной Николаевной на поиски знакомой с детства могилы летчика отправились и ее двоюродные сестры Галина Гончарова и Мария Русских, а также ее муж Евгений.
— Давно мы здесь не были… С 1984 года… Вот здесь был наш дом, — вспоминает Валентина Николаевна, показывая куда-то перед собой.
Сегодня сложно представить, что когда-то, буквально несколько десятилетий назад, вместо широкого поля, по краю которого мы сейчас шли, стараясь не задевать посевов, здесь располагались два хутора — Шибик и Шибик-2, где стояли небольшие, но крепкие дома, топились печи, говор людей перемежался с мерным лаем собак, а поутру хуторян будили звонкоголосые петухи. Было время, когда здесь раздавались и совсем другие звуки — плач детей, гул самолетов в небе, оглушительные взрывы, немецкая речь… Так в спокойную жизнь хуторян на несколько долгих месяцев огненным вихрем ворвалась Великая Отечественная война. Сейчас же вокруг — тишина, только слышно, как ветер путается в листьях деревьев да чавкает грязь под ногами. От былой хуторской жизни здесь сегодня не осталось ровным счетом ничего, да и сами хутора «живы» лишь в воспоминаниях. А вот напоминания о военном лихолетье можно найти и сегодня — стоит только чуть-чуть углубиться в лес.
— Моя мама еще ребенком в те годы была. Нам она часто рассказывала о войне. Им не удалось уехать с хутора, когда здесь бои развернулись. Она и тот воздушный бой, когда Федор на таран пошел, видела. Вон там, говорят, первый самолет упал, немецкий, наверное, а чуть в стороне — второй, наш который, — рассказывает Галина Ивановна. —
Мы когда маленькими были, часто бегали в лес на ту могилу к летчику, ухаживали за ней… А как хутора расселили, так… Стыдно признаться, но со временем и мы перестали к могиле ходить.
Дойдя до старого поваленного ствола дерева, чуть различимого за гус­той молодой порослью, мы шагаем в лес. Незнакомому с местностью человеку здесь все кажется обычным и одинаковым — лес как лес, ясно только, что люди бывают здесь нечасто — никакой явной тропинки не видно. Но Валентина Николаевна со своими спутниками, кажется, точно знают, куда идти, пусть и прошло с тех пор, как они в последний раз здесь были, больше 30 лет.
— Тут чуть ниже сейчас речка будет, а на другом ее берегу тополя высокие, а дальше — овраг… Вот на краю оврага, метрах
в двух-трех, и похоронили его… — рассказывают сестры. И вдруг добавляют с беспокойством: — Найдем ли мы ее? Как бы за столько лет овраг не поглотил могилу-то…
Буквально через несколько шагов действительно появилось сухое русло реки, дно которой сегодня сплошь заросло лопухами. А на другом его берегу и правда высятся старые замшелые тополя. Мы шагаем по влажному лесному оврагу, под ногами — шорох опавших листьев и хруст истлевших веток. В какой-то момент сестры вдруг засомневались, в какую сторону двигаться дальше — карабкаться наверх или же взять чуток влево и уж там выбраться из оврага… Все же лес за столько лет не мог не измениться, а опираться только на детские воспоминания сложно. Разделившись, мы начали взбираться наверх, а там сестры, не сговариваясь, вдруг подошли к одному еле заметному даже самому внимательному путнику холмику.
— Вот здесь он похоронен, наш герой,.. у самого края оврага, — сказала Валентина Николаевна. — Мне в детстве кто-то рассказывал, что летчика этого в парашют завернули, да так и похоронили. Не знаю, правда ли это.
Чтобы найти эту могилу сегодня, нужно было точно знать, куда идти, а иначе случайный путник и не заметил бы ничего. Холмик, каких сотни в этом лесу, и впрямь теперь оказался у самого края оврага, изрядно осел и надежно укрыт добрым слоем осенних листьев. А ведь когда-то у этой могилы была оградка, высился самодельный крест и даже имелась табличка с именем похороненного здесь советского солдата.
— Здесь, у этой могилы, во времена нашего детства поляна была. Мы сюда бегали ягоды собирать… А поляну эту так и называли —
летчиковой, — вспоминает Мария Николаевна. — А нынче вон какой лес здесь разросся, и не пройти…
Дружно взявшись за дело, сестры и Евгений Евгеньевич расчистили холмик от листьев, соорудили из веток и установили крест, а саму могилку огородили упавшими стволами деревьев да толстыми ветвями. Теперь ее хорошо видно: не заметить, если уж выбрался в этом месте из оврага, просто невозможно.
— Будем надеяться, что сюда не успели добраться черные копатели… Вон вокруг сколько в лесу углуб­лений — сегодня уже и не поймешь, то ли это остатки от окопов, то ли раскуроченные могилы солдат… — переживают сестры.
Назад мы шли также медленно.
— Мы в военкомат сообщали об этой могиле много лет назад, когда ее еще легко найти было, но никакой реакции тогда не последовало. А потом старики наши немощные стали, мы, молодежь, разъехались… За могилой летчика стало некому ухаживать. Говорят, приезжали сюда когда-то родственники Федора, пытались выяснить его судьбу… Да только некому, как оказалось, было сказать им, что есть в лесу, совсем рядом, могила, и вполне вероятно, что его она… — сожалеет Валентина Николаевна.
Но случайностей, говорят, не бывает. Сначала самолет Федора нашелся спустя столько лет, а потом и статья в газете вышла,
о которой узнала и Валентина Николаевна — одна из тех немногих, кто еще помнит не только о существовании самой могилы, но и о ее месторасположении:
— Мы на кладбище были, ухаживали за могилками родных, и тут свекровь возьми да и вспомни, что прочла статью в газете «Призыв» о летчике Федоре Свеженцеве, что воевал в наших краях. Свекровь, которая родом из совсем другого хутора, ничего не знала об этой могиле, где мы сейчас были, а я статью эту не видела. Она рассказывает нам про Федора, про бой над Шибиком, а я вдруг понимаю, что это же наш летчик! Мы ж к нему на могилу столько лет бегали!
Женщины признаются, что совсем не помнят, чье же имя было выбито на той табличке, но уверены, что там, в лесочке у оврага, похоронен именно Федор Свеженцев. Хотя сомнения, конечно, есть, поэтому сестры с нетерпением ждут, когда же поисковики смогут приступить к изучению этого сегодня почти неприметного холмика, и выяснить, действительно ли там похоронен советский летчик или память сыграла с бывшими жителями хутора злую шутку и могилу Федора Свеженцева придется искать дальше… А может, там и не Федор, а другой солдат… Сколько их погибло на земле кубанской, сколько нашло последний приют
в наших лесах да полях…»
Т.КАЙНАРА.
Фото автора.
Постскриптум. Когда сразу после подготовки этого материала к печати в «Рассвете» связалась с заместителем руководителя отряда «Кубанский плацдарм» Евгением Порфирьевым, он тоже был и удивлен, и обрадован, ведь в прошлый раз самос­тоятельно попытавшись обнаружить могилу летчика и установив табличку на месте обнаружения его самолета, «рассветовцам» не удалось найти ничего: хутор Шибик-2 в Крымском районе перестал быть населенным пунктом в 1984 году — жителей всех переселили… А теперь найдено еще одно связующее звено…. С поисковиками договорились — будет эксгумация и обязательно перезахоронение останков Федора Свеженцева —
он вернется домой и его похоронят рядом со всеми родными, рядом с мамой, которая до последних дней своей жизни ждала сына-героя и верила, что Сталинский сокол НЕ МОГ БЕССЛАВНО ПРОПАСТЬ БЕЗ ВЕСТИ…
И.СВЕРДЛЮКОВСКАЯ.

от admin

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.